«Нижний сейчас» завершает трилогию о голодоморе, устроенном государством для предпринимателей. В предыдущих материалах с нижегородского эксперт клуба бизнес-омбудсмен Павел Солодкий сообщает, что полумертвому пилюля не поможет, а экономист Василий Козлов предупреждает, что жить по французской пословице не выйдет. На десерт приготовили развернутые тезисы выступления Александра Мазина. Как и подобает свободно мыслящему человеку, профессор был зажигательно трагичен.
Эксперта ничуть не удивили сводки Павла Солодкого с сожженных полей предпринимательства. Было бы удивительно, если омбудсмен рассказал нечто принципиально новое, кроме жизни вопреки всему и назло. Среда, в которой работает бизнес, настроена к нему враждебно в самой своей основе. Принято считать, что базой экономики является либо крупный бизнес, либо малый. Мазин уверен, что эта роль должна отводиться среднему – тому уровню, к которому стремится большинство начинающих предпринимателей в развитых странах.
Александр Мазин, доктор экономических наук, профессор:
- Малый бизнес – это проявление жизненной активности, чаще у молодых людей, которым хочется добиться и преодолеть. В США за год возникает миллион новых деловых единиц, из них половина разоряется в первый же год. Это протоплазма человеческой активности, желание добиться своих целей, угадать потребности общества и отдельных групп. Бизнесы развиваются по-разному, и тот, кто развивается успешно, перерастает. Он уже инновационный, внедрил что-то новое, он талантливый организатор, сумел подчинить среду своей воле. Что дальше? Во всем мире он восходит на следующий уровень, уровень среднего бизнеса. Среднего в нашем понимании, но на самом деле это высокотехнологичный бизнес. Со временем средний бизнес перерастает в крупный, а тот живет уже по другим законам, и у него другие проблемы возникают.
Такая лестница требует уровня системы, о которой российский бизнес может только мечтать, а большинство граждан даже не догадывается, продолжает Мазин. Крупный бизнес на Западе пользуется поддержкой государства при условии, что основные производства распределяет по субподрядам на малые предприятия. Никто и никого не обязывает физически. Крупных подталкивают к средним и мелким сугубо экономическими инструментами. Задача государства – сделать так, чтобы разные уровни поддерживали друг друга. Вся японская экономика так работает. Но у России свой путь.
- У нас происходит "отстрел на взлете". Если ты малый, тебя будут доить, тебя будут шерстить, тебе будут выписывать вот такие штрафы. Но, если ты становишься средним, тебя могут просто сожрать. Реально. Отжать, отобрать бизнес. Если ты стал крупным, то настолько уже близок к власти, что, опираясь на ее ресурсы, можешь себя защитить. И тогда крупный бизнес начинает давить средний и мелкий, подминать под себя, как делают наши сети.
Вера предпринимателей в свою страну, их желание здесь работать и добиваться успеха заслуживают уважения и восхищения. Но, когда слышишь истории о передовиках-энтузиастах российского среднего и малого бизнеса, возникает стойкое ощущение, что добром они не кончат. Мазин не уточняет, что подразумевается под плохим итогом – уход в тень, в криминал, из дела или, не дай бог, из жизни. Аудитории пояснения не требуются.
Хуже всего то, что непригодность среды обитания начинают понимать даже те, кто в бизнесе себя еще не пробовал, продолжает профессор.
- Знаете, я смотрю сейчас на своих студентов, работая в институте управления. Там хорошие ребята, и они хотят того же – пробиться в этой жизни, добиться успеха. Они любят свою страну, они любят свой город, они хотят всего добиться здесь. Но веры в то, что они смогут сделать это своими силами, все меньше и меньше. И действительно, наша среда у них эту веру подрывает. Без оптимизма, без веры в то, что все можно преодолеть, очень сложно на что-то рассчитывать.
Как полагает эксперт, возможности создавать условия на местном уровне есть, и эти возможности надо использовать до последней крохи. Но 80-90% экономических вопросов зависит от происходящего в стране. То же самое – борьба с бедностью, практически полностью находящаяся в федеральной повестке. В источниках развития региональной экономики и бизнес-климате Нижегородская область может сделать 30-40%. И тут спикер подмечает главное - одно и то же слово, десятки раз произнесенное предыдущими ораторами эксперт-клуба. Кульминация!
- Это слово - «надо». А я всегда испытываю желание спросить и своих студентов к этому приучаю. Когда вы слышите «надо», тут же задайте встречный вопрос: «Кому?» Вы говорите, что мы рубим сук. Нас тут несколько человек. Кто из нас рубит сук? А ну, признавайтесь! Такое ощущение, что из присутствующих здесь никто суки не рубит.
Аудитория грустно отшучивается, мол, до сучков не допускают. Коли допустили бы, ни один здравый из нас не догадался рубить, парирует оратор.
- Вы говорите, что бизнес зависит от чиновничества, что чиновники выписывают штрафы, ни дают времени на исправление. А кому это надо – давать неделю на исправление? Это надо бизнесу, который пришли шерстить и обирать, потому что он – дичь. А тем, кто пришел, это не надо! Тем, кто пришел и может прийти, надо, чтобы бизнес всегда был зависим, чтобы всегда было за что прийти и все отобрать, чтобы было понятно, кто в доме хозяин, чтобы бизнес кланялся и платил, платил и кланялся. Просто, когда эта система начинает идти в разнос, то и стричь-то завтра уже будет нечего. Вот это беда. Но у тех, кто стрижет, все хорошо. Они ничего менять не будут.
Мазин никак не похож на распоясавшихся белоленточников и свидетелей господина Навального, для которых президент – организатор описанной выше системы и ее стержень. Профессор всей душой поддерживает правильные вещи, которые говорит Владимир Путин. Но увы…
- Он опирается на тех, кто будет стричь, а не на тех, кого стригут. Он тоже говорит «надо», и они все кивают. А спросите себя, кому это надо? Я не сомневаюсь, что президенту это надо. А вот надо ли это тем, кто кивает? У меня очень большие сомнения.
Но ведь должен же быть во всем этом хоть какой-то здравый смысл, какой-то логический замысел, робко интересуется у Александра Мазина почтенная экспертная публика.
- Здравый смысл тут присутствует, да еще какой. Очень глубокий. Создана феодальная структура общества, феодальная структура власти. И бизнес ею задушен. Капитализму нужна свобода для развития, а при феодализме этой свободы нет, и тогда происходит социальная революция. Остатки феодализма сметаются, и капитализм рвется вперед со всеми его прелестями и недостатками.
